Глава I. Деятельность митрополита Московского и Коломенского Макария(Невского) Миссия Русской Православной Церкви на Алтае в XIX веке.
Митрополит Макарий (Невский) — был одним из старейших по хиротонии архиереев, которому предложено возглавить кафедру Московскую и Коломенскую Высочайшим Указом императора Николая II в 1915 году. Многие историки в этом «назначении» усматривали влияние «любимца императорской семьи» Григория Распутина, полагая, что Макарий не без его попечения получил первпопрестольную кафедру. Однако, действительно его кандидатура предложена в последний момент, на самом деле члены Святейшего Синода, желали видеть на первопрестольной кафедре архиепископа Волынского Антония. Но в именно в последний день, император повлиял на это назначение и с 1915 вплоть до 1917 года, до начала революционных потрясений Московскую и Коломенскую кафедру занимал митрополит Макарий (Невский). Вот как пишет об этом назначении Сергей Фирсов, доктор исторических наук, Санкт-петербургский профессор, специалист по истории Русской Православной Церкви дореволюционного периода конца XIX- первой половины XX вв.: «…Согласно сообщению Никона(Рклицкого) биографа владыки Антония (Храповицкого)* (Антоний (Храповицкий)- член Святейшего Синода, митрополит Петербургский, после неожиданной кончины Антония (Вадковского) в 1907 году, ранее занимал Волынскую кафедру, активный участник и составитель документов церковно- канонического характера Предсоборных Присутствий,1906, 1911-1912 гг, с 1917 года — кандидат в патриархи, сторонник «старого режима»- какой ярлык на него навешали большевики, после революционного переворота 1917 года- вместе с частями Добровольческой армии, становится духовным наставником белых офицеров, ставки, располагавшейся на Украине, арестован при приходе банды Петлюры, затем, после боев в Киеве ненадолго власть снова переходит к белогвардейцам, летом 1919 года — большевики берут большую часть Украины под свой контрольк, — Красной армии, после чего владыка Антоний вместе с оставшимися частями Добровольческой армии эвакуируется в Сербию, начиная с 1922-1927 годы возглавляет самочинный, созданный без одобрения и юрисдикции Московского Патриархата Карловацкий Синод, получивший наименование по месту Сремский Карловцы, идеолог многих, придерживающихся крайних взглядов на установление Большевистской власти добровольческих организаций, идейный вдохновитель «похода против большевиков» накануне принятие Декларации о лояльности к Советской Власти, местоблюстителя Патриаршего Престола, митрополита Финляндского Сергия (Страгородского), принятие которого ознаменовало новую веху в истории Русской Православной Церкви- раскол РПЦЗ и РПЦ, искусственно подогревавшийся организациями типа ВФХЦ (Всемирной Федерации Христианских Церквей) и прочее, — после неудачно воспринятой «идеи Корнилова» (смотрите с 1935-1940-е годы участие в поддержке националистических организаций, и духа милитаризации в Германии многих философов- среди них части евразийцев и Владимира Ильина, сам Корнилов к сожалению не восприняв ни Советской Власти, разочаровавший в «походе» на большевиков, в годы войны стал перебежчиком, глубоко лично воспринял идеи гитлеризма и стал на сторону нацистов), владыка Антоний (Храповицкий) умер в 1935 году в городе Белграде (Сербия))— тогда обер-прокурор Святейшего Синода В. К. Саблер предложил императору кандидатуру архиепископа Антония. Николай II согласился. Но владыка не хотел переходить столицу и попросил обер-прокурора не переводить его в Петербург. Саблер согласился и придумал следующую комбинацию: в столицу переводился митрополит Московский Владимир (Богоявленский)…» По сообщению историка, был подготовлен рескрипт о назначении Антония, но царь рескрипта не подписал, аргументировав на следующий день это так: «Владыка Антоний еще молод. Митрополитство от него не уйдет. В свое время он нужен будет в Киеве, а в Москву я решил назначить старейшего из иерархов». Очевидно, что этот выбор продиктован был не только близостью Макария к Григорию Распутину, но именно тем, что на первопрестольную кафедру требовался многоопытный пастырь и владыка, умудренный не только опытом, но и духовным подвижничеством, каким и был владыка Макарий. Еще очень важной исторической гипотезой, которую высказывали в свое время, не только церковные историки, но и светские являлось то, что сам император видел себя как светский самодержец не только держателем светской, но и духовной власти, именно этою позицией самого императора Николая II долгое время объясняли и объясняют многие историки факт задержки созыва Поместного Собора по выбору патриарха- восстановлению патриаршества в России. Но, касаясь светской истории немного, необходимо сказать, что эта задержка была продиктована влиянием на императора консервативных кругов, и не только К. Победоносцев.
Назначение Макария всех удивило- он не имел высшего богословского образования, был провинциальным архиереем, а назначение на первопрестольную кафедру требовала от кандидата не столько организаторских способностей, сколько глубокого пастырского служения и знаний внутрицерковной, а также политической жизни, вкусов, взглядов и предпочтений общественности*** (Это шаткое время, полное нестроений, наряду с колоссальными успехами Российской Империи в экономике, сельском хозяйстве, развитии и роста научной революции, а сейчас вопрос в отличии от марксистки- ориентированных ученых состоит в том, что все де историки вдруг сразу признали, очевиднейшую истину- что Российская Империя НАКАНУНЕ революционных потрясений была на пике не только своего экономического, политического, но и культурного, духовно-нравственного развития (почти каждую неделю строились новые храмы в различных губерниях), и вот на этом фоне построение христианского социализма видится единственною целью установления этой «идеологии с тем, чтобы свергнуть «реакционеров», «буржуа» и прочее, причем владыке Макарию достается относительно «спокойная» по тем временам кафедра, да это и споры Богоискателей, это споры русской религиозной интеллигенции с иерархами Церкви, с монашествующими и мирянами, это развитие богословской мысли дальнейшее и религиозно-философской, но тогда был еще один «соблазн», соблазн плюралистичности мнений в угоду каждого не на консолидацию разных мнений, а на разрыв и отвержение самих «иных» мнений, их делимость и раздробление, а следовательно и разноволие, в такие годы был допущен серьезный «промах», несмотря на умудренность духовным опытом, значительное положение по старым заслугам (о которых речь пойдет далее), владыки Макария (Невского) — чуть бы раньше досталась ему эта кафедра, но нет, не пробыв и двух лет в 1915-1917 годы, владыка Макарий (Невский) был отправлен на «покой» вместе с другими иерархами и архиереями «ставленниками Распутина», Не стоит выдвигать свои точки зрения, официально историки клеймят , но конечно не так как клеймили марксистки-ориентированные историки, всех, кто был связан с Григорием Распутиным, нам кажется, что эта точка зрения однобокая, и стоит предположить, что в церковной истории этого дореволюционного периода, незадолго до революции фактически «изгнания» с кафедр людей может и не богословский-образованных, но нужных именно в это время, пусть и даже не владыки Макария, а других «неблагонадежных». — стало ослабление постепенно иерархии того периода в русской церковной истории — необходимо было, наверное восстанавливать сам дух Православия, в значительной степени искаженный разными течениями «обновленцами» и прочее, «новым религиозным сознанием», именно возможными которые стали только по причине упадка самого церковного духа, объективности истории ради. Вот высказывание по этому поводу Сергея Фирсова, которое естественно верно во всем , кроме очевидно роли Григория Распутина в царской семье Николая II, и естественно «ставленников его», но мы только придерживаемся более позднего и очевидно многопланового исследования профессора Боханова, развенчавшего мифы «распутиниады». начавшейся с марксистских историков. Итак он пишет, что: «В тех условиях митрополит Макарий оказывался в исключительно сложном положении: современники видели в нем ставленника Григория Распутина ***** (здесь вообще интересен тот факт, что эта истерия по поводу Распутина серьезно подогревалась неприятелями императорской четы и вообще врагами Империи), называли его даже одним из возглавителей «сонма» архиереев, преданных «старцу» и покровительствующих им». Митрополит Макарий сформировался как личность во времена Николая I стал известным, прежде всего, свой миссионерской деятельностью на Алтае, к истории которой и следует перейти.
Миссия Русской Православной Церкви на Алтае в XIX веке.
Русская миссия на Алтае восходит к XVIII столетию, и зачатки ее на Алтае, принадлежат русскому духовному деятелю XVIII столетия Н. И. Ильминскому, который созда здесь систему обращения коренных народов Алтая в православную веру, однако, в XIX столетии в самом его начале миссионерская деятельность Н.И. Ильминского была прекращена, и лишь при покровительстве императора Николая I не только в этом регионе, но и в других, миссионерская деятельность Русской Православной Церкви принесла свои значительные плоды, среди коренных жителей многих регионов необъятной Российской Империи. Н. И. Ильминский стал крупнейшим русским теоретиком, в области методики миссионерства, применительно к алтайским народам, однако особое место все-таки отводилось именно духовному чину, непосредственному участию иерархов и служителей Русской Православной Церкви. Знаменитый русский церковный историк И. К. Смолич, называет основателем Алтайской миссии, упоминаемого нами ранее, архимандрита Макария Глухарева (1792-1847). Вслед за Н. И. Ильминским, архимандрит Макарий разработал методы миссионерской деятельности, позволявшие обращать в православную веру многие непросвещенные народы империи.
Возглавляемая им миссия с 1830-1844 годы принесла ему известность неутомимого, компетентного в своем деле ученого и пастыря. Будучи воспитанником Петербургской Духовной Академии и преподавателем семинарии, Макарий Глухарев начал свое служение как монах. Он был самоучкой, который поставил цель- самовоспитать себя не как человека знающего, но и духовно образованного. Макарий Глухарев, изучал труды человека, духовного подвижника, восстановившего монашеское делание в России, после закрытия многих монастырей времен Просвещения при Елизавете Петровне и особенно Екатерине Великой, — это был «уроженец» молдавских обителей преп. Паисий Величковский. Следуя его учению, глубоко познакомившись с ним (его учением) Макарий Глухарев стал подвижником-аскетом, а не только ученым. Для себя он выбрал деятельность, как и подобает человеку смиряющему себя и смиренному , человеку иноческого подвига- лишенный честолюбия- ту, что была необходима Церкви. Как только Макарий достиг нужного ему для миссионерства знания, он выбрал Алтай- Алтайские горы и поехал в южную часть Тобольской епархии, где жили многочисленные племена, совершенно не знавшие христианства и подчинявшиеся шаманам. Здесь в городе Бийске, он сюда прибыл 23 августа 1830 года. Нужно сказать, что здесь как некогда и миссионеру святителю Иннокентию Иркутскому, Макарию пришлось тягостно в плане жалования, которые сначала составляли 990 рублей -это был годовой бюджет Алтайской миссии, а затем сократили их до 571 рубля, 58 коп. В этих условиях денег не хватало самим, но привыкнув к скудости своего существования и бедности Макарий поддерживал устроение необходимых церковных учреждений и возведенной полевой церкви. Однако и здесь меценатство, в виде частных подарков и богослужебных книг, утвари церковной, значительно помогали миссии, фактически первой на Алтае.
Макарий в скором времени, перенес свою миссию в поселок Улала, откуда ежедневно ходил к инородцам — разным племенам и настолько выучил их языки, что мог свободно проповедовать им христианство. Он навещал новообращенных, утверждая их в вере. Но , когда наступил день его отъезда- 4 июля 1844 года, он насчитал не более 678 обращенных вместе с детьми. Макарий построил в Улале Церковь, в других поселках- молитвенные дома, а также открыл три школы и одну больницу. Чтобы отвлечь внимание шаманов на новообращенных было решено создать несколько новых поселений, что и сделали при нем. В 1839 году Макарий Глухарев покидает ненадолго миссию, с тем, чтобы в Москве Святейшему Синоду вручить записку под заглавием:»Мысли о способах к успешному распространению христианской веры». Делом его жизни он считал перевод Библии на язык инородцев, о чем и свидетельствовал членам Святейшего Синода в Москве. Макарий полагал, что необходимо вести постоянную работу с новообращенными, утверждать их в вере и способствовать посещению храма и возрастания духовному. Он был инициатором создания женских училищ и сестричеств на Алтае, совершенно верное полагая, что воспитание женщин в православной вере явит собою передачу, преемственность в поколениях рожденных ими, что именно от матерей дети унаследуют сохранение православной веры среди инородцев. Поэтому он хотел основать здесь школы, где бы только женщины обучались с тем, чтобы в дальнейшем сделать их помощниками миссионеров. Эту идею осуществили после него, ее воплощением в реальность занялась перешедшая в православие француженка София де Вальмон. С 1840 года она активно помогает Макарию и его миссии, а в 1863 году было официально учреждено сестричество в Улале, которое в 1881 превратилось в Улалинский женский монастырь со школой, больницей и большим числом послушниц из местных жительниц. В надежде, что Святейший Синод поддержит его планы, по переводу Священного Писания Макарий предложил работать над этим планом,но истощенный и измученный недопониманием, получив решительный отказ, он возвращается в Россию в 1843 году, где после живет затворником в монастыре, вплоть до дня своей кончины 18 мая 1847 года.
Продолжателем миссионерского подвига Макария Глухарева явился будущий протоиерей Сергий Ландышев. Но об этом будет рассказано в следующей статье.
Оставить комментарий